Иммунопатогенез мультисистемного воспалительного синдрома, связанного с COVID-19, у детей

Резюме

В настоящем обзоре представлены сведения о роли иммунной системы в развитии мультисистемного воспалительного синдрома у детей (MIS-C), ассоциированного с новой коронавирусной инфекцией (COVID-19). Представлены основные клинические критерии установления диагноза, описаны клиническая картина и характеристика биомаркеров при MIS-C. Основной причиной развития мультисистемного воспалительного синдрома большинство исследователей считают активацию иммунной системы с развитием гиперергической воспалительной реакции. При этом гетерогенность MIS-C лежит в основе различных гипотез его развития. Роль предрасполагающих факторов к развитию различных вариантов иммунного реагирования при MIS-C еще предстоит установить, исследования продолжаются.

Ключевые слова:мультисистемный воспалительный синдром у детей; MIS-C; иммунопатогенез; новая коронавирусная инфекция; КОВИД-19; дети

Для цитирования: Османов И.М., Хегай И.М., Трунина И.И., Чеботарева Т.А., Чебуркин А.А., Шумилов П.В. Иммунопатогенез мультисистемного воспалительного синдрома, связанного с COVID-19, у детей. Иммунология. 2022; 43 (1): 217-223. DOI: https://doi.org/10.33029/0206-4952-2022-43-1-217-223

Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Вклад авторов. Концепция и дизайн исследования, редактирование - Чеботарева Т.А., Трунина И.И., Чебуркин А.А., Шумилов П.В., Османов И.М.; сбор и обработка материала, написание текста - Хегай И.М., Чебуркин А.А., Трунина И.И., Чеботарева Т.А.

Введение

На сегодняшний день мультисистемный воспалительный синдром у детей (Multisystem Inflammatory Syndrome in Children, MIS-C) ассоциируется с новой коронавирусной инфекцией (COVID-19). Основные критерии установления диагноза MIS-C: лихорадка длительностью ≥ 24 ч; увеличение уровней маркеров воспаления; полиорганная дисфункция (с поражением ≥ 2 систем: сердечно-сосудистой, кожи, гастроинтестинальной, почечной, дыхательной, кровеносной и/или нервной); отсутствие соответствующего альтернативного диагноза; положительный вирусологический или серологический тест на SARS-CoV-2 или тесный контакт с больным COVID-19 в течение 4 нед до начала появления симптомов [1, 2].

Учитывая, что при этом синдроме в большинстве случаев отмечается отрицательный ПЦР-тест и выявляются антитела к SARS-CoV-2, данное состояние можно определить как постинфекционное [3]. Впервые статьи с описанием тяжелого системного воспалительного синдрома, развивающегося у детей в ассоциации с перенесенной COVID-19, появились в апреле 2020 г. в США и нескольких странах Европы [4, 5]. На основании публикаций с описанием клинической картины и патогенеза данного состояния, эксперты CDC (США) 14 мая и Всемирной организации здравоохранения 15 мая опубликовали диагностические критерии MIS-C [6, 7].

Согласно отечественным и зарубежным работам, основными клиническими проявлениями MIS-C являются лихорадка (38-40 °С), гастроинтестинальный синдром, в первую очередь включающий боли в животе, диарею и рвоту. Сердечно-сосудистые проявления, согласно метаанализу, отмечались у 79,3 % пациентов [8, 9]. Почти в половине случаев наблюдались симптомы поражения верхних дыхательных путей, полиморфная экзантема и негнойный конъюнктивит. Параллельно развитию клинических симптомов заболевания регистрировалось повышение уровней маркеров воспаления: С-реактивного белка (СРБ), D-димера, прокальцитонина, ферритина, интерлейкина(ИЛ)-6 и кардиального повреждения: тропонина I, N-концевого мозгового натрий-уретического пропептида (NT-proBNP).

Дальнейшие исследования позволили установить спектр других цитокинов и иммунных клеток, участвующих в патогенезе MIS-C [3, 8, 10, 11], что указывает на решающую роль иммунной системы в патогенезе данного состояния, механизмы которого требуют тщательного изучения.

Иммунопатогенез мультисистемного воспалительного синдрома у детей

В настоящее время основной причиной развития MIS-C большинство исследователей считают активацию иммунной системы с развитием гиперергической воспалительной реакции. Об этом свидетельствуют начало MIS-C через 1-6 нед после перенесенной COVID-19 с пиком заболеваемости на 3-6-й неделе, повышение уровней маркеров воспаления и высокие титры специфических нейтрализующих антител к SARS-CoV-2. Косвенно подтверждает это положение эффективность иммуносупрессивной терапии в лечении данного заболевания, механизмы которого требуют тщательного анализа [8, 11-14].

При анализе цитокинового профиля взрослых больных с тяжелым течением COVID-19 и детей с MIS-C были установлены определенные различия: уровни ИЛ-7 и ИЛ-8 при остром течении COVID-19 были выше, чем при MIS-C [15]. Аналогичные выводы, что тяжелое течение COVID-19 и MIS-C являются разными иммунопатологическими процессами, сделали и ученые из США [16]. Исследователи провели проспективную оценку клинических симптомов и лабораторных биомаркеров у детей с минимальными и тяжелыми проявлениями COVID-19 и MIS-C.

MIS-C как постинфекционный процесс характеризовался меньшей вирусной нагрузкой по сравнению с тяжелой формой COVID-19, оцененной с помощью определения порогового числа циклов (Ct). Также были выявлены различия суммарного уровня ИЛ-10 и ФНОα - при тяжелом течении COVID-19 он был ниже: 30,06 [9,54-50,6] против 82,25 [32,5-132,0] пг/мл при MIS-C (p = 0,036). Присутствие эхиноцитов и токсической зернистости нейтрофилов в периферической крови также чаще встречались при MIS-C. Кроме этого, ученые обратили внимание на различия в анамнезе: дети с MIS-C до болезни не имели отклонений в состоянии здоровья, в то время как у пациентов с тяжелой коронавирусной инфекцией отмечался отягощенный анамнез (артериальная гипертензия, недоношенность, новообразования, эпилепсия, заболевания эндокринной системы) [15, 17, 18].

Согласно анализу результатов обследования 570 пациентов с установленным диагнозом MIS-С, опубликованному CDC, данный синдром представляется гетерогенным [21]. Так, в зависимости от клинических симптомов и результатов лабораторного обследования исследователи разделили всех пациентов с этим синдромом на 3 основные группы. 1-я группа характеризовалась выраженным органным повреждением, включая ≥ 6 пораженных органов и систем, при этом чаще, чем в остальных группах, отмечены желудочно-кишечные, неврологические и кардиальные нарушения. Кроме того, данные пациенты имели более высокие частоту развития шока и лимфопении, уровни маркеров воспаления: СРБ, ферритина, NT-proBNP, тропонина I, D-димера. У 98 % пациентов 1-й группы были выявлены антитела к SARS-CoV-2. Таким образом, картина заболевания у этих пациентов отличалась от острой инфекции SARS-CoV-2.

Большинство пациентов 2-й группы имели положительный результат ПЦР-теста на SARS-CoV-2 и отрицательные результаты серологического анализа. В клинической картине у 76,3 % из них выявлены симптомы поражения дыхательной системы: кашель, одышка, острый респираторный дыхательный синдром, что, возможно, указывает на течение острой коронавирусной инфекции или сочетание ее с MIS-C.

Пациенты, отнесенные к 3-й группе, имели не только фенотип заболевания, аналогичный слизисто-кожному лимфонодулярному синдрому (синдрому Кавасаки, СК), но и сходный с СК цитокиновый профиль [19-21]. Однако, как указывают в своей работе A.H. Rowley и соавт., увеличение числа пациентов с выявленными антителами к SARS-CoV-2 может привести к ошибочной диагностике MIS-C пациентам с СК, а следовательно, к ошибочным выводам в трактовке патогенеза и клинических проявлений MIS-C [22].

Патогенез MIS-C изучен недостаточно. Был обозначен широкий спектр возможных механизмов, лежащих в основе MIS-C. К ним относятся аномалии врожденного иммунного ответа на инфекцию SARS-CoV-2; аутоиммунный ответ, возникающий в результате перекрестной реактивности между вирусными антигенами и антигенами хозяина, ответ на продолжающуюся репликацию вируса в нераспознанных вирусных резервуарах, ответ на вирусный суперантиген и/или влияние генетической либо эпигенетической предрасположенности. Этот список не является исчерпывающим и перечисленные гипотезы не исключают друг друга [23-27].

Врожденный иммунитет играет фундаментальную роль в инициировании и формировании адаптивных иммунных ответов на вирусы и лежит в основе воспалительных проявлений, которые коррелируют с неблагоприятными исходами COVID-19 у взрослых и MIS-C [23, 28]. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что отсроченный интерфероновый (ИФН) ответ, вызванный способностью SARS-CoV-2 нарушать синтез и действие ИФН I и III типов, может приводить к более медленному клиренсу вируса, сопровождаясь усиленным системным воспалительным ответом с высокими уровнями различных цитокинов, включая ИЛ-1 и ИЛ-6. С другой стороны, задержка между инфекцией SARS-CoV-2 и развитием MIS-C (3-6 нед) вместе с клинической эффективностью внутривенных иммуноглобулинов при лечении предполагают участие адаптивной иммунной системы в патогенезе этого состояния. Так, у детей с MIS-C выявили низкий уровень CD4+-клеток и увеличение популяции стареющих T-клеток, что позволяет предположить, что дефектный ответ T-клеток может участвовать в патогенезе MIS-C [11, 24]. Кроме того, пациенты с MIS-C имели T-клеточную лимфопению и активацию T-клеток, аналогичные тем, что отмечаются у взрослых больных с тяжелым течением COVID-19.

Одним из возможных механизмов иммунного нарушения при MIS-C является хроническое воздействие антигена, вызывающее истощение CD8+-Т-лимфоцитов [10]. Под иммунным истощением понимают особенности функционального состояния антиген-специфических Т-лимфоцитов, которые после антиген-зависимой дифференцировки функционируют в условиях персистенции антигена, что обычно имеет место при опухолевых, аутоиммунных и хронических инфекционных заболеваниях [29]. Таким образом, полученные данные позволяют предположить роль персистирующего антигена, приводящего к продолжающейся активации адаптивного иммунного ответа после перенесенной первичной инфекции. В пользу данного предположения выступает и тот факт, что, по разным данным, 37,5-70 % пациентов с MIS-C имели положительный ПЦР-тест на SARS-CoV-2 при поступлении в стационар [9, 30].

У детей с MIS-C наблюдается совокупность симптомов, напоминающих синдром токсического шока, запускаемого при связывании патогенных суперантигенов с Т-клеточными рецепторами (TCR) и/или молекулами МНС класса II. Учитывая, что гликопротеин шипа (S) SARS-CoV-2 проявляет высокое сродство связывания с TCR и может образовывать тройной комплекс с молекулами МНС класса II, было высказано предположение, что S-белок SARS-CoV-2 может действовать как суперантиген, вызывая развитие MIS-C, а также "цитокиновый шторм" у взрослых пациентов с COVID-19 [26, 31].

Еще одна интересная гипотеза о причине развития у некоторых детей MIS-C: возможно, что предшествующий иммунитет к другим вирусам может модулировать реакцию на инфекцию SARS-CoV-2 и вызывать гиперергическое воспаление путем антителозависимого усиления инфекции либо с помощью других механизмов. Так, было выявлено, что у пациентов с MIS-C отсутствовали IgG-антитела к сезонным коронавирусам, в отличие от здоровых детей и пациентов с SARS- CoV-2-инфекцией [11]. Эти результаты могут отражать тот факт, что пациенты с MIS-C старше, чем другие группы обследованных детей, но возможно и то, что отсутствие IgG-антител к сезонным коронавирусам модулирует иммунный ответ на инфекцию SARS-CoV-2, играя важную роль в патогенезе MIS-C.

Для понимания патогенеза MIS-C важны результаты иммунофенотипирования в динамике заболевания. Острая фаза MIS-C характеризовалась повышенным уровнем цитокинов, включая ИЛ-1β, ИЛ-6, ИЛ-8, ФНОα, ИЛ-10, ИЛ-17, ИФН-γ и агонист рецептора ИЛ-2, повышением уровней СРБ и ферритина, что относится к критериям острого воспалительного процесса. Повышение уровней NT-proBNP и тропонина указывало на дисфункцию и повреждение миокарда. Повышенные уровни фибриногена и D-димера, а также низкий уровень тромбоцитов в острой фазе предполагают прокоагулянтное состояние. Эти показатели нормализовались при выздоровлении. Вместе с тем абсолютное количество нейтрофилов, моноцитов, дендритных клеток и НК-клеток было одинаковым во время острой фазы и при выздоровлении и было аналогично количеству этих клеток в группе сравнения (здоровые индивидуумы).

Помимо высокого уровня цитокинов, острая фаза была связана с активированными нейтрофилами и моноцитами, которые экспрессировали высокий уровень FcγRI. Хотя пациенты с MIS-C способны вырабатывать нейтрализующие антитела к SARS-CoV-2, у них в крови были более низкие уровни общих и эффекторных B-клеток, а также B-клеток памяти с переключением классов, чем у здоровых людей. После разрешения MIS-C эти изменения врожденной и адаптивной иммунной системы нормализовались [27].

Заслуживает внимания гипотеза, согласно которой MIS-C может быть спровоцирован дополнительным триггером, воздействующим примерно через 2-3 нед после первоначального заражения SARS-CoV-2. Этот триггер может быть вирусным (например, SARS-CoV-2 локализуется в новом типе ткани), вторичным инфекционным или аутореактивным. В пользу аутореактивного процесса у пациентов с MIS-C свидетельствует выявление аутоантител, нацеленных на ткани сердца и кровеносные сосуды. Мишени аутоантител в сердце включали эндоглин и фактор транскрипции RBPJ, а также антигены желудочно-кишечного тракта. Эти результаты могут объяснить симптомы, подобные васкулиту, при MIS-C [11, 23, 27].

Заключение

MIS-С, связанный с COVID-19, несмотря на схожую клиническую картину с тяжелым течением COVID-19, с СК и инфекционно-токсическими состояниями при других инфекционных заболеваниях, имеет определенные отличия, которые позволили выделить его в отдельную нозологическую единицу (U10.9 по МКБ-10). Большинство исследователей считают основой развития этого синдрома активацию иммунной системы с развитием гиперергической воспалительной реакции. MIS-С представляется гетерогенным, что подтверждается определенными отличиями не только преобладающих симптомов заболевания, но и уровня маркеров воспаления и спектра провоспалительных цитокинов. Несмотря на недостаточную изученность патогенеза MIS-С, возможными причинами, лежащими в основе заболевания, являются аномалии врожденного иммунного ответа на инфекцию SARS-CoV-2 или аутоиммунные реакции, возникающие в результате перекрестной реактивности между вирусными антигенами и антигенами хозяина. Некоторые исследователи не исключают иммунный ответ на продолжающуюся репликацию вируса в нераспознанных вирусных резервуарах, а также реакцию на вирусный суперантиген.

Вызывают интерес гипотезы о развитии гиперергического воспаления путем антителозависимого усиления инфекции и провокации синдрома дополнительным триггером, воздействующим примерно через 2-3 нед после первоначального заражения SARS-CoV-2. В качестве триггеров рассматривают вторичную инфекцию, локализацию SARS-CoV-2 в новом типе ткани, а также аутоиммунные реакции. Таким образом, требуются дальнейшие исследования для установления особенностей реагирования иммунной системы при MIS-C, выявления факторов предрасположенности к развитию различных вариантов данного синдрома, что имеет значение для повышения эффективности терапии.

Литература

1. Centers for Disease Control and Prevention. Health Department-reported cases of multisystem inflammatory syndrome in children (MIS-C) in the United States. 2022. URL: https://www.cdc.gov/mis-c/cases/index.html (date of access January 2022).

2. Болдырева М.Н. Вирус SARS-CoV-2 и другие эпидемические коронавирусы: патогенетические и генетические факторы развития инфекций. Иммунология. 2020; 41 (3): 197-205. DOI: https://www.doi.org/10.33029/0206-4952-2020-41-3-197-205

3. Grazioli S., Tavaglione F., Torriani G., Wagner N., Rohr M., L’Huillier A.G., Leclercq C., Perrin A., Bordessoule A., Beghetti M., Schmid J.P., Vavassori S., Perreau M., Eberhardt C., Didierlaurent A., Kaiser L., Eckerle I., Roux-Lombard P., Blanchard-Rohner, G. Immunological Assessment of Pediatric Multisystem Inflammatory Syndrome Related to Coronavirus Disease 2019. Journal of the Pediatric Infectious Diseases Society. 2021; 10 (6): 706-13. PIMD: 33180935.

4. Riphagen S., Gomez X., Gonzalez-Martinez C., Wilkinson N., Theocharis P. Hyperinflammatory shock in children during COVID-19 pandemic. Lancet. 2020; 395 (10237): 1607-8. DOI: https://www.doi.org/10.1016/S0140-6736(20)31094-1

5. Verdoni L., Mazza A., Gervasoni A., Martelli L., Ruggeri M., Ciuffreda M., Bonanomi E., D’Antiga L. An outbreak of severe Kawasaki-like disease at the Italian epicentre of the SARS-CoV-2 epidemic: an observational cohort study. Lancet. 2020; 395 (10239): 1771-8. DOI: https://www.doi.org/10.1016/S0140-6736(20)31103-X

6. Centers for Disease Control and Prevention. Emergency preparedness and response: health alert network. 2020. URL: https://emergency.cdc.gov/han/2020/han00432.asp (date of access January 2022).

7. World Health Organization. Multisystem inflammatory syndrome in children and adolescents with COVID-19 (2020). URL: https://www.who.int/publications-detail/multisysteminflammatorysyndrome-in-children-and-adolescents-with-covid19 (date of access January 2022).

8.Родионовская С.Р., Мазанкова Л.Н., Османов И.М., Самитова Э.Р., Анцупова М.А., Короид В.В., Каурова Е.П. Новая коронавирусная инфекция как триггерный фактор мультисистемного воспалительного синдрома у детей: обзор литературы и анализ собственных данных. Педиатрия. Журнал им. Г.Н. Сперанского. 2020; 99 (6): 127-34.

9. Levi H., Paemel R.V., Filomeen H. Multisystem inflammatory syndrome in children related to COVID-19: A systematic review. European journal of pediatrics. 2021; 180 (7): 2019-34. DOI: https://www.doi.org/10.1007/s00431-021-03993-5

10. Vella L.A., Giles J.R., Baxter A.E., Oldridge D.A., Diorio C., Kuri-Cervantes L., Pampena M.B., Wu J.E., Chen Z., Huang Y.J., Anderson E.M., Gouma S., Mcnerney K.O., Chase J., Burudpakdee C., Lee J.H., Apostolidis S.A., Huang A.C., Mathew D., Kuthuru O., Goodwin E.C., Weirick M.E., Bolton M.J., Arevalo C.P., Ramos A., Jasen C.J., Conrey P.E., Sayed S., Giannini H.M., D’andrea K., Meyer N.J., Behrens E.M., Bassiri H., Hensley S.E., Henrickson S.E., Teachey D.T., Betts M.R., Wherry E.J. Deep Immune Profiling of MIS-C demonstrates marked but transient immune activation compared to adult and pediatric COVID-19. Science immunology. 2021; 6 (57): eabf7570. DOI: https://www.doi.org/10.1101/2020.09.25.20201863

11. Consiglio C.R., Cotugno N., Sardh F., Pou C., Amodio D., Rodriguez L., Tan Z., Zicari S., Ruggiero A., Pascucci G.R., Santilli V., Campbell T., Bryceson Y., Eriksson D., Wang J., Marchesi A., Lakshmikanth T., Campana A., Villani A., Rossi P., CACTUS Study Team. The immunology of multisystem inflammatory syndrome in children with COVID-19. Cell. 2020; 183 (4): 968-81.e7. PIMD: 32966765.

12. Kabeerdoss J., Pilania R.K., Karkhele R., Kumar T.S., Danda D., Singh S. Severe COVID-19, multisystem inflammatory syndrome in children, and Kawasaki disease: immunological mechanisms, clinical manifestations and management. Rheumatology international. 2021; 41 (1): 19-32. DOI: https://www.doi.org/10.1007/s00296-020-04749-4

13. Henderson L.A., Yeung R.S.M. MIS-C: early lessons from immune profiling. Nat Rev Rheumatol. 2021; 17 (2): 75-6. DOI: https://www.doi.org/10.1038/s41584-020-00566-y

14. Ouldali N., Toubiana J., Antona D., Javouhey E., Madhi F., Lorrot M., Leger P-L., Galeotti C., Claude C., Wiedemann A., Lachaume N., Ovaert C., Dumortier M., Kahn J-E., Mandelcwajg A., Percheron L., Biot B., Bordet J., Girardin M-L., Yang D.D., Grimaud M., Oualha M., Allali S., Bajolle F., Beyler C., Meinzer U., Levy M., Paulet A-M., Levy C., Cohen R., Belot A., Angoulvant F., French Covid-19 Paediatric Inflammation Consortium. Association of intravenous immunoglobulins plus methylprednisolone vs immunoglobulins alone with course of fever in multisystem inflammatory syndrome in children. JAMA. 2021; 325 (9): 855-64. PIMD: 33523115.

15. Vardhana S.A., Wolchok, J.D. The many faces of the anti-COVID immune response. J. Exp. Med. 2020; 217 (6): e20200678. PIMD: 32353870.

16. Diorio C., Henrickson S.E., Vella L.A., McNerney K.O., Chase J., Burudpakdee C., Lee J.H., Jasen C., Balamuth F., Barrett D.M., Banwell B.L., Brent K.M., Baltz A.M., Chiotos K., Fisher B.T., Fitzgerald J.C., Gerber J.S., Gollomp K., Gray C., Grupp S.A., Harris R.M., Kilbaugh T.J., John A.R.O., Lambert M., Leibling E.J., Paessler M.E., Petrosa W., Phillips C., Reilly A.F., Romberg N.D., Seif A., Sesok-Pizzini D.A., Sullivan K.E., Vardaro J., Behrens E.M., Teachey D.T., Bassiri H. Multisystem inflammatory syndrome in children and COVID-19 are distinct presentations of SARS-CoV-2. The Journal of clinical investigation. 2020; 130 (11): 5967-75. DOI: https://www.doi.org/10.1172/JCI140970

17. Henderson L.A., Canna S.W., Friedman K.G., Gorelik M., Lapidus S.K., Bassiri H., Behrens E.M., Ferris A., Kernan K.F., Schulert G.S., Seo P.,Son M.B.F., Tremoulet A.H., Yeung R.S.M., Mudano A.S., Turner A.S., Karp D.R., Mehta J.J. American College of Rheumatology Clinical Guidance for Pediatric Patients with Multisystem Inflammatory Syndrome in Children (MIS-C) Associated with SARS-CoV-2 and Hyperinflammation in COVID-19. Version 2. Arthritis & Rheumatology. 2021; 73 (4): e13-e29. PMID: 33277976.

18. Capone C.A., Subramony A., Sweberg T., Schneider J., Shah S., Rubin L., Schleien C., Epstein S., Johnson J.C., Kessel A., Misra N., Mitchell E., Palumbo N., Rajan S., Rocker J., Williamson K., Davidson K.W. Northwell Health COVID-19 Research Consortium. Characteristics, cardiac involvement, and outcomes of multisystem inflammatory syndrome of childhood associated with severe acute respiratory syndrome coronavirus 2 infection. The Journal of pediatrics. 2020; 224: 141-5. PMID: 32553873.

19. Kabeerdoss J., Pilania R. K., Karkhele R., Kumar T.S., Danda D., Singh S. Severe COVID-19, multisystem inflammatory syndrome in children, and Kawasaki disease: immunological mechanisms, clinical manifestations and management. Rheumatology international. 2020; 41 (1): 19-32. DOI: https://www.doi.org/10.1007/s00296-020-04749-4

20. Esteve-Sole A., Anton J., Pino-Ramírez R. M., Sanchez-Manubens J., Fumadó V., Fortuny C., Rios-Barnes M., Sanchez-de-Toledo J., Girona-Alarcon M., Mosquera J.M., Ricart S., Launes C., Fernandez de Sevilla M., Jou C., Munoz-Almagro C., Gonzalez-Roca E., Vergara A., Carillo J., Juan M., Cuadras D., Noguera-Julian A., Jordan I., Alsina L. Similarities and differences between the immunopathogenesis of COVID-19-related pediatric inflammatory multisystem syndrome and Kawasaki disease. The Journal of Clinical Investigation. 2021; 131 (6): e144554. DOI: https://www.doi.org/10.1172/JCI144554

21. Godfred-Cato S., Bryant B., Leung J., Oster M. E., Conklin L., Abrams, J., Roguski K., Wallace B., Prezzato E., Koumans E.H., Lee E.H., Geevarughese A., Lash M.K., Reilly K.H., Pulver W.P., Thomas D., Feder K.A., Hsu K.K., Plipat N., Richardson G., Reid H., Lim S., Schmitz A., Pierce T., Hrapcak S., Datta D., Morris S.B., Clarke K., Belay E., Team C.M.C.R. COVID-19-associated multisystem inflammatory syndrome in children-United States, March-July 2020. Morbidity and Mortality Weekly Report. 2020; 69 (32): 1074. DOI: https://www.doi.org/10.15585/mmwr.mm6932e2

22. Rowley A.H., Shulman S. T., Arditi M. Immune pathogenesis of COVID-19-related multisystem inflammatory syndrome in children. The Journal of clinical investigation. 2020; 130 (11): 5619-21. DOI: https://www.doi.org/10.1172/JCI143840

23. Martinez O.M., Bridges N.D., Goldmuntz E., Pascual V. The immune roadmap for understanding multi-system inflammatory syndrome in children: opportunities and challenges. Nature Medicine. 2020; 26 (12): 1819-24. DOI: https://www.doi.org/10.1038/s41591-020-1140-9

24. Costagliola G., Spada E., Consolini R. Age-related differences in the immune response could contribute to determine the spectrum of severity of COVID-19. Immunity, Inflammation and Disease. 2021; 9 (2): 331-9. DOI: https://www.doi.org/10.15585/mmwr.mm6932e210.1002/iid3.404

25. Low D.E. Toxic shock syndrome: major advances in pathogenesis, but not treatment. Critical care clinics. 2013; 29 (3): 651-75. DOI: https://www.doi.org/10.1016/j.ccc.2013.03.012

26. Cheng M.H., Zhang S., Porritt R.A., Rivas M.N., Paschold L., Willscher E., Binder M., Arditi M., Bahar I. Superantigenic character of an insert unique to SARS-CoV-2 spike supported by skewed TCR repertoire in patients with hyperinflammation. Proceedings of the National Academy of Sciences. 2020; 117 (41): 25254-62. DOI: https://www.doi.org/10.1073/pnas.2010722117

27. Carter M. J., Fish M., Jennings A., Doores K.J., Wellman P., Seow J., Acors S., Graham C., Timms E., Kenny J., Neil S., Malim M.H., Tibby S.M., Shankar-Hari M. Peripheral immunophenotypes in children with multisystem inflammatory syndrome associated with SARS-CoV-2 infection. Nature medicine. 2020; 26 (11): 1701-7. DOI: https://www.doi.org/10.1038/s41591-020-1054-6

28. Гудима Г.О., Хаитов Р.М., Кудлай Д.А., Хаитов М.Р. Молекулярно-иммунологические аспекты диагностики, профилактики и лечения коронавирусной инфекции. Иммунология. 2021; 42 (3): 198-210. DOI: https://www.doi.org/10.33029/0206-4952-2021-42-3-198-210

29. Южанинова С.В., Сайдакова Е.В. Феномен иммунного истощения. Успехи современной биологии. 2017; 137 (1): 70-83.

30. Feldstein L.R., Rose E.B., Horwitz S.M., Collins J.P., Newhams M.M., Son M.B.F., Newburger J.W., Kleinman L.C., Heidemann S.M., Martin A.A., Singh A.R., Li S., Tarquinio K.M., Jaggi P., Oster M.E., Zackai S.P., Gillen J., Ratner A.J., Walsh R.F., Fitzgerald J.C., Keenaghan M.A., Alharash H., Doymaz S., Clouser K.N., Giuliano Jr. J.S., Gupta A., Parker R.M., Maddux A.B., Havalad V., Ramsingh S., Bukulmez H., Bradford T.T., Smith L.S., Tenforde M.W., Carroll C.L., Riggs B.J., Gertz S.J., Daube A., Lansell A., Coronado Munoz A., Hobbs C.V., Marohn K.L., Halasa N.B., Patel M.M., Randolph A.G. Multisystem inflammatory syndrome in US children and adolescents. New England Journal of Medicine. 2020; 383 (4): 334-46. DOI: https://www.doi.org/10.1056/NEJMoa2021680

31. Шатохина Е.А., Полонская А.С., Мершина Е.А., Серединина Е.М., Плисюк А.Г., Георгинова О.А., Краснова Т.Н., Павликова Е.П., Орлова Я.А., Синицын В.Е., Круглова Л.С., Камалов А.А. Возможность применения ингибиторов ИЛ-17 у пациентов с COVID-19: собственный опыт и обзор литературы. Иммунология. 2021; 42 (3): 243-53. DOI: https://www.doi.org/10.33029/0206-4952-2021-42-3-243-253

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)


Журналы «ГЭОТАР-Медиа»