Поиск новых потенциальных биомаркеров для предсказания тяжести течения и исхода COVID-19

• Сушенцева Наталья Николаевна
• Попов Олег Сергеевич
• Апалько Светлана Вячеславовна
• Асиновская Анна Юрьевна
• Мосенко Сергей Викторович
• Сарана Андрей Михайлович
• Щербак Сергей Григорьевич

Резюме

Введение. Изучение особенностей протекания COVID-19 и его последствий остается актуальной задачей, поскольку сохраняется риск появления новых опасных штаммов SARS-CoV-2 и иных инфекционных агентов со схожими механизмами действия. Настоящее исследование вносит вклад в понимание функционирования иммунной системы при COVID-19, а его результаты могут быть полезны для практического здравоохранения.

Цель исследования - определить прогностический потенциал sCD40L, MDC, FKN, IP-10 и VEGF в отношении особенностей течения и исхода COVID-19.

Материал и методы. В исследование были отобраны образцы сыворотки крови 1614 пациентов с различной тяжестью течения COVID-19, в том числе 302 - с летальным исходом. В образцах методом мультиплексного иммунофлуоресцентного анализа определяли уровни sCD40L, MDC, FKN, IP-10 и VEGF.

Результаты. При тяжелом и летальном течении заболевания уровни MDC и sCD40L были значимо ниже, а IP-10 - выше, чем у пациентов с более легкими формами COVID-19. При этом при анализе данных некоморбидных пациентов без сопутствующей патологии (индекс Чарлсон) ≤ 2) значимость различий уровня sCD40L пропадает. Уровень FKN при поступлении в стационар был значимо ниже у пациентов, у которых в итоге развился "цитокиновый шторм".

Заключение. Уровни MDC и IP-10 можно использовать в качестве прогностических маркеров исхода при COVID-19. Уровень FKN обладает прогностическим потенциалом в отношении "цитокинового шторма" на ранних стадиях заболевания.

Ключевые слова:COVID-19; цитокины; хемокины; цитокиновый шторм; биомаркеры

Введение

Несмотря на то что 5 мая 2023 г. официально считается последним днем пандемии COVID-19, изучение особенностей протекания SARS-CoV-2-инфекции и ее последствий остается актуальной задачей. В сравнении с ранними вариантами вируса современные штаммы приводят к развитию значительно более легкой формы заболевания. Несмотря на это, всегда остается риск появления новых опасных штаммов SARS-CoV-2 и иных инфекционных агентов со схожими механизмами действия. Кроме того, многие проявления COVID-19 в значительной степени перекликаются с патологическими состояниями, возникающими при уже известных инфекционных и аутоиммунных заболеваниях, например, при повышении уровня ферритина [1], поражении нервной системы [2], синдроме активации макрофагов и "цитокиновом шторме" (ЦШ) [3]. В связи с этим поиск биомаркеров для ранней диагностики жизнеугрожающих состояний или стратификации риска их развития до развертывания характерной клинической картины важен не только в контексте эпидемии COVID-19 [4].

Цель данной работы - исследование уровней растворимой формы лиганда CD40 (sCD40L), макрофагальногой хемокина (MDC), фракталкина (FKN), ИФН-γ-индуцируемого белка (IP-10) и фактора роста эндотелия сосудов (VEGF) у пациентов с COVID-19 различной тяжести. Эти молекулы задействованы в регуляции функций иммунной системы [5-7] и гемостаза [8]. Настоящее исследование вносит вклад в понимание поведения иммунной системы при COVID-19 [9], а его результаты полезны для практического здравоохранения, поскольку могут лечь в основу новых методик определения тяжести состояния пациента и предсказания ЦШ.

Материал и методы

Пациенты. С апреля 2020 г. по март 2022 г. биобанк СПб ГБУЗ "Городская больница № 40" проводил сбор клинических данных и биообразцов пациентов, госпитализированных в инфекционный стационар с диагнозом "новая коронавирусная инфекция COVID-19" (U07.1). Диагноз был верифицирован с помощью ПЦР-тестирования для выявления РНК SARS-CoV-2 в материале назофарингеального мазка. Исследование проводилось в соответствии с принципами Хельсинкской декларации Всемирной медицинской ассоциации "Этические принципы проведения научных медицинских исследований с участием человека" и Правилами клинической практики в Российской Федерации, утвержденными Приказом Минздрава России от 19.06.2003 № 266. Протокол исследования был одобрен на заседании № 119 Экспертного совета по этике СПб ГБУЗ "Городская больница № 40" 9 февраля 2017 г. Все участники подписали добровольное информированное согласие на участие в исследовании.

Для проведения данного исследования из коллекции биобанка была отобраны образцы сыворотки крови 1614 пациентов.

Критерии включения: госпитализация с апреля 2020 г. по ноябрь 2021 г. включительно; отсутствие в анамнезе пациента ВИЧ-инфекции, сифилиса, парентеральных гепатитов; биоматериал был взят при поступлении в стационар до получения пациентом лекарственной терапии; есть данные о тяжести течения заболевания.

Критерии невключения: отсутствие необходимого биоматериала в биобанке.

Критерии исключения: отзыв пациентом информированного согласия на участие в научно-исследовательском проекте.

Обследуемые пациенты были разделены на группы по исходам (выписанные и умершие) и степени тяжести течения заболевания (средней тяжести или тяжелая). Для выявления возможного влияния коморбидных состояний на уровни определяемых аналитов внутри исследуемой когорты была выделена группа из 331 пациента без выраженной коморбидной нагрузки, для которых индекс Чарлсон (за исключением баллов за возраст пациента) не превышал 2 ("некоморбидные"). Оставшиеся 1283 пациента составили группу "коморбидные". Половозрастные характеристики основных обследуемых групп представлены в табл. 1.

Для определения наличия ЦШ использовались критерии, изложенные в табл. 2. При невыполнении ≥ 3 условий считалось, что у пациента не было ЦШ в день проведения соответствующих исследований.

Определение уровней биомаркеров. Уровни sCD40L, MDC, FKN, IP-10 и VEGF в образцах определяли с помощью мультиплексного иммунофлуоресцентного анализа на базе платформы xMap (Luminex, США) с использованием индивидуально составленной панели (Merck, Millipore, США). В эксперименте использовали замороженные образцы сыворотки крови. Подготовку и анализ проб проводили согласно инструкции производителя.

Статистическая обработка данных. Статистический анализ данных проводился единообразно как для группы коморбидных (1283 пациента), так и для подгруппы некоморбидных пациентов (331 пациента). Не для всех пациентов имелось достаточное количество данных для однозначного определения наличия или отсутствия ЦШ на момент взятия биоматериала. В связи с этим при определении межгрупповых различий у пациентов с ЦШ и без ЦШ выборки были уменьшены до 648 пациентов в коморбидной группе и до 162 - в группе некоморбидных.

Нормальность распределения выборок проверяли с помощью теста Шапиро-Уилка. Различия между группами интереса выявляли с помощью теста Краскела-Уоллиса и критерия Манна-Уитни. Для установления связи между переменными использовали коэффициент ранговой корреляции Спирмена. Описательные статистики представлены в формате медианы и межквартильного размаха (М [Q1; Q3]).

Результаты

Результаты сравнения подгрупп, выделенных на основании тяжести течения и исхода заболевания

В группе коморбидных пациентов уровни MDC, sCD40L и IP-10 значимо (p < 0,001) различались между группой с тяжелым и среднетяжелым течением заболевания (табл. 3). В группе некоморбидных пациентов различие уровней sCD40L между группами пропадает (p = 0,9), но сохраняется для IP-10 (p < 0,001). Различие уровней MDC также пропадает, но остается близким к уровню статистической значимости (p = 0,07). Различие уровней биомаркеров при разных исходах заболевания имеет схожую картину с различием между группами, выделенными по тяжести заболевания. Уровни MDC, sCD40L и IP-10 имеют значимые (p < 0,001) различия между выжившими и умершими пациентами в группе коморбидных пациентов. Такие же различия, за исключением уровня sCD40L (p = 0,27), наблюдаются в группе некоморбидных пациентов (см. табл. 3).

Результаты сравнения подгрупп, выделенных на основании данных о наличии и отсутствии "цитокинового шторма" на момент взятия биоматериала

У пациентов с ЦШ наблюдались более высокие уровни IP-10 в обеих группах (p < 0,001). В основной группе при ЦШ отмечаются также более высокий уровень VEGF (p = 0,03) и меньший уровень MDC (p < 0,001). В группе некоморбидных пациентов различия уровней MDC и VEGF теряют статистическую значимость (p = 0,1 и p = 0,14 соответственно; табл. 4).

Прогностическая значимость уровней биомаркеров для оценки риска развития "цитокинового шторма"

Исследование биомаркеров проводилось в группе некоморбидных пациентов, у которых на момент взятия биоматериала не было признаков ЦШ. Пациентов разбили на подгруппы в зависимости от того, развился ли у них впоследствии ЦШ. Уровень FKN был значимо ниже у пациентов, у которых в итоге развился ЦШ (табл. 5). При использовании порогового уровня FKN 15 пг/мл чувствительность предсказания цитокинового шторма составила 86 %, специфичность - 75 %.

Обсуждение

Полученные результаты свидетельствуют о значимых изменениях уровней MDC, sCD40L и IP-10 у пациентов с тяжелым течением COVID-19 и летальным исходом заболевания. Эти результаты согласуются с современными представлениями о роли анализируемых молекул в биологических системах и патогенезе COVID-19.

MDC конститутивно экспрессируется макрофагами и дендритными клетками. Липополисахариды, ИЛ-1, ИЛ-4 и ИЛ-13, ФНО способствуют повышению экспрессии MDC дендритными клетками, моноцитами, макрофагами, а также индуцирует его продукцию в про-B- и T-клетках. В свою очередь, ИФН-γ и ИЛ-12 угнетают продукцию MDC дендритными клетками и T-клетками [10]. При респираторных заболеваниях этот хемокин прямо и косвенно отвечает за рекрутинг иммунных клеток в легкие. Помимо того, что MDC сам по себе является хемоаттрактантом для активированных Т-лимфоцитов [5], под его действием клетки легочного эпителия продуцируют хемокины, которые способствуют хемотаксису нейтрофилов [11].

Наше исследование показало, что низкие уровни MDC наблюдаются у пациентов с наиболее тяжелым течением COVID-19, в том числе в группе с летальным исходом. Интересно, что при переходе к выборке некоморбидных пациентов статистические различия в уровнях MDC между группами пациентов с различной тяжестью течения COVID-19 пропадают, но сохраняются при сравнении групп умерших и выживших пациентов. При этом его уровень зачастую опускается ниже диапазона значений, описанных для здоровых доноров [12]. Сниженные уровни MDC у пациентов в острой фазе COVID-19 также были отмечены и другими исследователями [13].

Возможно, при тяжелом течении и летальном исходе COVID-19 происходит истощение продукции MDC макрофагами и, как следствие, снижение его периферических уровней. Также не исключено, что при воспалительных процессах в легочной ткани сверхэкспрессия рецептора CCR4 эпителиальными клетками дыхательных путей приводит к локальному поглощению MDC, вырабатываемого альвеолярными макрофагами, что способствует развитию воспалительного ответа 1-го типа и нейтрофильной инфильтрации, как в случае астмы [14].

IP-10 секретируется макрофагами и эндотелиальными клетками в ответ на воздействие ИФН-γ, играет ключевую роль в рекрутировании активированных Th1-лимфоцитов, стимулирует адгезию Т-клеток к эндотелию. Таким образом, эта молекула играет важную роль при вирусных инфекциях, в том числе при COVID-19, стимулируя активацию и миграцию иммунных клеток в инфицированные участки [15]. Известно, что высокие уровни хемоаттрактантов, секретируемых макрофагами, обеспечивают активную миграцию иммунных клеток к очагу инфекции и инфильтрацию мононуклеарными клетками легких пациентов с COVID-19 [16]. Кратковременное увеличение уровня IP-10 наблюдалось в ответ на повышение уровня ИФН-γ после введения мРНК-вакцины от COVID-19 [6].

Наше исследование показало, что у пациентов с тяжелым течением COVID-19 независимо от наличия сопутствующих заболеваний уровень IP-10 значимо выше, чем у пациентов со среднетяжелым течением заболевания. Также уровень этого цитокина ожидаемо выше у пациентов с ЦШ, поскольку он повышается вместе с уровнями других провоспалительных цитокинов.

При сравнении уровней IP-10 при различных исходах заболевания у впоследствии умерших пациентов независимо от степени коморбидности обнаружен более высокий уровень исследуемого аналита, чем у выживших. В группе некоморбидных пациентов с тяжелым течением COVID-19 статистически значимая разница между группами выживших и умерших пациентов практически отсутствует, а это может означать, что воспаление не вносит решающего вклада в разрешение тяжелой формы заболевания при нахождении пациента в специализированном стационаре. Полученные данные о том, что периферические уровни хемокинов, в том числе IP-10, у пациентов с тяжелым течением COVID-19 выше, чем при заболевании средней тяжести, согласуются с результатами метаанализа [17]. Уровень IP-10 является кандидатным биомаркером для оценки тяжести течения COVID-19 и риска летального исхода [18].

Коагулопатии, при которых у пациентов с COVID-19 развиваются тромботические явления, наблюдаются почти у 30 % госпитализированных [19]. Лиганд CD40 экспрессируется только активированными Т-лимфоцитами и тромбоцитами, а его растворимая форма может служить маркером тромбогенных состояний. Наличие на поверхности тромбоцитов толл-подобных рецепторов позволяет им реагировать на бактериальную и вирусную инфекции подобно нейтрофилам, макрофагам или дендритным клеткам [20]. Растворимый лиганд CD40 играет важную роль в формировании врожденного иммунного ответа с участием рецептора CD40, который экспрессируется на нейтрофилах [21], эндотелиальных клетках [22] и тромбоцитах [23]. Часть осложнений COVID-19 может быть вызвана активацией нейтрофилов тромбоцитами, опосредованной sCD40L, а эндотелиопатии - действием его на эндотелиоциты.

В нашем исследовании различия уровней sCD40L при разных степенях тяжести и исходах заболевания, близкие к статистически значимым (p = 0,06), были обнаружены только в группе коморбидных пациентов. Стоит отметить, что у всех пациентов уровни растворимого лиганда CD40 находились в рамках нормальных значений, поскольку диапазон уровней этого аналита в сыворотке в норме достаточно широкий [12]. Но медианный уровень у пациентов с коронавирусной инфекцией был значимо выше, чем у здоровых доноров.

В исследованиях других авторов было показано, что у пациентов с COVID-19, особенно тех, которым требовалась интенсивная терапия, высока частота венозных тромбоэмболических осложнений [24]. Некоторые авторы отмечают, что уровень sCD40L значительно повышен в плазме пациентов на ранних стадиях заболевания, но снижается по мере прогрессирования заболевания [25].

Факторы роста являются критическими регуляторами повреждения/восстановления тканей и играют ключевую роль в патофизиологии COVID-19, будучи важным звеном в развитии сердечно-сосудистых осложнений [26]. VEGF служит частью системы, отвечающей за восстановление подачи кислорода к тканям в ситуации, когда циркуляция крови недостаточна, например при гипоксии. Он вырабатывается поврежденными эндотелиальными клетками и активированными тромбоцитами, стимулирует миграцию и дифференцировку эндотелиоцитов, является хемоаттрактантом для макрофагов и гранулоцитов. Повышенный уровень VEGF может служить прогностическим биомаркером тяжести течения и исхода COVID-19, поскольку он косвенно отражает степень повреждения клеток альвеолярного эпителия, вызванного инфекцией SARS-CoV-2.

Мы показали, что в рамках нашей основной выборки у пациентов с ЦШ уровень VEGF выше, чем у пациентов без ЦШ. Очевидно, что общий высокий уровень воспаления у пациентов с гиперцитокинемией способствует повреждению эндотелия и высвобождению этого белка. Наши данные в целом согласуются с данными других исследователей, выявивших значительное повышение уровня VEGF, а также других факторов роста, таких как PDGF, ЭФР, ТФРα, основного ФРФ и эритропоэтина у пациентов с COVID-19 [8]. Вероятно, индукция продукции факторов роста происходит из-за эндотелиальной дисфункции и является механизмом компенсации воздействия высоких уровней провоспалительных цитокинов на ткани-мишени.

В работе J. Solorzano и соавт. была выявлена сильная корреляционная связь между повышенным уровнем VEGF и тяжестью инфекции COVID-19, а также отмечалось значимое увеличение уровней VEGF у пациентов с летальным исходом заболевания [27]. По данным D. Josuttis и соавт., Уровень VEGF обладает потенциалом для использования его в стратификации риска летальных осложнений коронавирусной инфекции [28].

FKN экспрессируется эндотелиальными клетками и в мембраносвязанной форме обеспечивает адгезию циркулирующих лейкоцитов. Под воздействием протеазы он превращается в растворимый хемокин. Его рецептор экспрессируется на моноцитах, НК-клетках и Т-клетках. Содействие выживанию клеток считается ключевой функцией FKN как в гомеостатических, так и в воспалительных условиях [7]. Помимо этого, этот цитокин играет важную роль во взаимодействии моноцитов с эндотелием. ФНОα, ИЛ-1, липополисахариды и интерфероны стимулируют экспрессию FKN, в то время как ряд других факторов, в том числе гипоксия, подавляют [29].

В нашем исследовании уровень FKN показал себя как потенциальный прогностический маркер ЦШ у пациентов без сопутствующих заболеваний: при значениях уровня < 15 пг/мл с высокой вероятностью у пациента развивался ЦШ (чувствительность - 86 %, специфичность - 75 %). Исходя из описанных в литературе функций этого белка, можно предположить, что его недостаток вследствие гипоксии приводит к снижению выживаемости иммунных клеток и, как следствие, к высвобождению содержащихся в них провоспалительных цитокинов. Высвобождающие цитокины поддерживают и усугубляют воспалительный статус, способствуя гибели еще большего количества иммунных клеток. В итоге происходит лавинообразное развитие гиперцитокинемии, т. е. ЦШ.

Заключение

Обнаруженные нами различия в уровнях MDC и IP-10 у пациентов с различной тяжестью течения и исхода заболевания обладают потенциалом для использования их в качестве прогностических маркеров исхода заболевания. Эти показатели наравне с иными лабораторными исследованиями (С-реактивный белок, ферритин и др.) могут служить основой для построения клинически высокоинформативных моделей машинного обучения. Уровень FKN показал прогностический потенциал в отношении ЦШ у пациентов без сопутствующих заболеваний. В дальнейшем нам предстоит провести оценку клинических чувствительности и специфичности выявленных потенциальных биомаркеров в сравнении с уже применяемыми в медицинской практике шкалами и лабораторными исследованиями.

Литература

1. Сизякина Л.П., Закурская В.Я., Скрипкина Н.А., Антонова Е.А. Уровень ферритина как предиктор тяжелого течения COVID-19. Иммунология. 2021; 42 (5): 518-25. DOI: https://doi.org/10.33029/0206-4952-2021-42-4-518-525

2. Montalvan V., Lee J., Bueso T., De Toledo J., Rivas K. Neurological manifestations of COVID-19 and other coronavirus infections: a systematic review. Clin. Neurol. Neurosurg. 2020; 194: 105921. DOI: https://doi.org/10.1016/j.clineuro.2020.105921

3. Ombrello M.J., Schulert G.S. COVID-19 and cytokine storm syndrome: are there lessons from macrophage activation syndrome? Transl. Res. 2021; 232: 1-12. DOI: https://doi.org/10.1016/j.trsl.2021.03.002

4. Первакова М.Ю., Потапенко В.Г., Ткаченко О.Ю., Волчкова Е.В., Титова О.Н., Лапин С.В., Суркова Е.А., Блинова Т.В., Холопова И.В., Кузнецова Д.А., Мошникова А.Н., Мазинг А.В., Куликов А.Н., Полушин Ю.В., Афанасьев А.А., Шлык И.В., Гаврилова Е.Г., Климович А.В., Медведева Н.В., Эмануэль В.Л. Цитокиновые паттерны летальных гипервоспалительных состояний, индуцированных вторичным гемофагоцитарным синдромом, бактериальным сепсисом и COVID-19. Иммунология. 2022; 43 (2): 174-87. DOI: https://doi.org/10.33029/0206-4952-2022-43-2-174-187 (англ.)

5. Vulcano M., Albanesi C., Stoppacciaro A., Bagnati R., D’Amico G., Struyf S., Transidico P., Bonecchi R., Del Prete A., Allavena P., Ruco L.P., Chiabrando C., Girolomoni G., Mantovani A., Sozzani S. Dendritic cells as a major source of macrophage-derived chemokine/CCL22 in vitro and in vivo. Eur J. Immunol. 2001; 31 (3): 812-22. DOI: https://doi.org/10.1002/1521-4141(200103)31:3<812::aid-immu812>3.0.co;2-l

6. Bergamaschi C., Terpos E., Rosati M., Angel M., Bear J., Stellas D., Karaliota S., Apostolakou F., Bagratuni T., Patseas D., Gumeni S., Trougakos I.P., Dimopoulos M.A., Felber B.K., Pavlakis G.N. Systemic IL-15, IFN-γ, and IP-10/CXCL10 signature associated with effective immune response to SARS-CoV-2 in BNT162b2 mRNA vaccine recipients. Cell. Rep. 2021; 36 (6): 109504. DOI: https://doi.org/10.1016/j.celrep.2021.109504

7. Mionnet C., Buatois V., Kanda A., Milcent V., Fleury S., Lair D., Langelot M., Lacoeuille Y., Hessel E., Coffman R., Magnan A., Dombrowicz D., Glaichenhaus N., Julia V. CX3CR1 is required for airway inflammation by promoting T helper cell survival and maintenance in inflamed lung. Nat. Med. 2010; 16: 1305-1312. DOI: https://doi.org/10.1038/nm.2253

8. Gupta A., Jayakumar M.N., Saleh M.A., Kannan M. Halwani R., Qaisar R., Ahmad F. SARS-CoV-2 infection-induced growth factors play differential roles in COVID-19 pathogenesis. Life Sci. 2022; 304: 120703. DOI: https://doi.org/10.1016/j.lfs.2022.120703

9. Новиков В.В., Караулов А.В. "Шторм" растворимых дифференцировочных молекул при COVID-19. Иммунология. 2022; 43 (4): 458-67. DOI: https://doi.org/10.33029/0206-4952-2022-43-4-458-467

10. Mantovani A., Gray P.A., Van Damme J., Sozzani S. Macrophage-derived chemokine (MDC). J. Leukoc. Biol. 2000; 68 (3): 400-4. DOI: https://doi.org/10.1189/jlb.68.3.400

11. Richter J.R., Sutton J.M., Belizaire R.M., Friend L.A., Schusterv R.M., Johannigman T.A., Miller S.G., Lentsch A.B., Pritts T.A. Macrophage-derived chemokine (MDC/CCL22) is a novel mediator of lung inflammation following hemorrhage and resuscitation. Shock. 2014; 42 (6): 525-31. DOI: https://doi.org/10.1097/shk.0000000000000253

12. Сушенцева Н.Н., Попов О.С., Апалько С.В., Уразов С.П., Анисенкова А.Ю., Миночкин А.К., Агафьина А.С., Щербак С.Г. Биобанк как источник образцов для определения референтных интервалов концентраций циркулирующих в крови цитокинов, хемокинов и факторов роста. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2022; 21 (11): 25-32. DOI: https://doi.org/10.15829/1728-8800-2022-3396

13. Korobova Z.R., Arsentieva N.A., Liubimova N.E., Dedkov V.G., Gladkikh A.S., Sharova A.A., Chernykh E.I., Kashchenko V.A., Ratnikov V.A., Gorelov V.P., Stanevich O.V., Kulikov A.N., Pevtsov D.E., Totolian A.A. A comparative study of the plasma chemokine profile in COVID-19 patients infected with different SARS-CoV-2 variants. Int. J. Mol. 2022; 23 (16): 9058. DOI: https://doi.org/10.3390/ijms23169058

14. Ritter M., Göggel R., Chaudhary N., Wiedenmann A., Jung B., Weith A., Seither P. Elevated expression of TARC (CCL17) and MDC (CCL22) in models of cigarette smoke-induced pulmonary inflammation. Biochem Biophys Res. 2005; 334 (1): 254-62. DOI: https://doi.org/10.1016/j.bbrc.2005.06.084

15. Taub D.D., Lloyd A.R., Conlon K., Wang J.M., Ortaldo J.R., Harada A., Matsushima K., Kelvin D.J., Oppenheim J.J. Recombinant human interferon-inducible protein 10 is a chemoattractant for human monocytes and T lymphocytes and promotes T cell adhesion to endothelial cells. J. Exp. Med. 1993; 177 (6): 1809-14. DOI: https://doi.org/10.1084/jem.177.6.1809

16. Xu Z., Shi L., Wang Y., Zhang J., Huang L., Zhang C., Liu S., Zhao P., Liu H., Zhu L., Tai Y., Bai C., Gao T., Song J., Xia P., Dong J., Zhao J., Wang F.S. Pathological findings of COVID-19 associated with acute respiratory distress syndrome. Lancet Respir. Med. 2020; 8 (4): 420-2. DOI: https://doi.org/10.1016/s2213-2600(20)30076-x

17. Zhang Z., Ai G., Chen L., Liu S., Gong C., Zhu X., Zhang C., Qin H., Hu J., Huang J. Associations of immunological features with COVID-19 severity: a systematic review and meta-analysis. BMC Infect. Dis. 2021; 21: 1-9. DOI: https://doi.org/10.1186/s12879-021-06457-1

18. Chen Y., Wang J., Liu C., Su L., Zhang D., Fan J., Yang Y., Xiao M., Xie J., Xu Y., Li Y., Zhang S. IP-10 and MCP-1 as biomarkers associated with disease severity of COVID-19. Mol. Med. 2020; 26: 1-12. DOI: https://doi.org/10.1186/s10020-020-00230-x

19. Bilaloglu S., Aphinyanaphongs Y., Jones S., Iturrate E., Hochman J., Berger J.S. Thrombosis in hospitalized patients with COVID-19 in a New York City health system. Jama. 2022; 324 (8): 799-801. DOI: https://doi.org/10.1001/jama.2020.13372

20. Portier I., Campbell R.A. Role of platelets in detection and regulation of infection. Arterioscler. Thromb. Vasc. 2021; 41 (1): 70-8. DOI: https://doi.org/10.1161/atvbaha.120.314645

21. Khan S.Y., Kelher M.R., Heal J.M., Blumberg N., Boshkov L.K., Phipps R., Gettings K.F., McLaughlin N.J., Silliman C.C. Soluble CD40 ligand accumulates in stored blood components, primes neutrophils through CD40, and is a potential cofactor in the development of transfusion-related acute lung injury. Blood. 2006; 108 (7): 2455-62. DOI: https://doi.org/10.1182/blood-2006-04-017251

22. Henn V., Slupsky J.R., Gräfe M., Anagnostopoulos I., Förster R., Müller-Berghaus G., Kroczek R.A. CD40 ligand on activated platelets triggers an inflammatory reaction of endothelial cells. Nature. 1998; 391 (6667): 591-4. DOI: https://doi.org/10.1038/35393

23. Inwald D.P., McDowall A., Peters M.J., Callard R.E., Klein N.J. CD40 is constitutively expressed on platelets and provides a novel mechanism for platelet activation. Circ. Res. 2003; 92 (9): 1041-8. DOI: https://doi.org/10.1161/01.RES.0000070111.98158.6C

24. Levi M., Thachil J., Iba T., Levy J.H. Coagulation abnormalities and thrombosis in patients with COVID-19. Lancet Haematol. 2020; 7 (6): e438-40. DOI: https://doi.org/10.1016/S2352-3026(20)30145-9

25. Al-Tamimi A.O., Yusuf A.M., Jayakumar M.N., Ansari A.W., Elhassan M., AbdulKarim F., Kannan M., Halwani R., Ahmad F. SARS-CoV-2 infection induces soluble platelet activation markers and PAI-1 in the early moderate stage of COVID-19. Int. J. Lab. Hematol. 2022; 44 (4): 712-21. DOI: https://doi.org/10.1111/ijlh.13829

26. Perreau M., Suffiotti M., Marques-Vidal P., Wiedemann A., Levy Y., Laouénan C., Ghosn J., Fenwick C., Comte D., Roger T., Regina J., Vollenweider P., Waeber G., Oddo M., Calandra T., Pantaleo G. The cytokines HGF and CXCL13 predict the severity and the mortality in COVID-19 patients. Nat. Commun. 2021; 12 (1): 4888. DOI: https://doi.org/10.1038/s41467-021-25191-5

27. Solorzano J., Jaisingh K., Ahmad J., Thevuthasan S., Foster A., Watts M., Kolluru G.K., Orr A.W., Kevil C.G., Dominic P. Vascular endothelial growth factor is associated with severe COVID-19 disease. J. Am. Coll. Cardiol. 2022; 79 (9): 2063. DOI: https://doi.org/10.1016/s0735-1097(22)03054-6

28. Josuttis D., Schwedler C., Heymann G., Gümbel D., Schmittner M.D., Kruse M., Hoppe B. Vascular Endothelial Growth Factor as Potential Biomarker for COVID-19 Severity. J. Intensive Care Med. 2023; 38 (12): 1165-73. DOI: https://doi.org/10.1177/08850666231186787

29. Imaizumi T., Yoshida H., Satoh K. Regulation of CX3CL1/fractalkine expression in endothelial cells. J. Atheroscler. Thromb. 2004; 11: 15-21. DOI: https://doi.org/10.5551/jat.11.15

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)